31. А которые Московские и городовые посадские черные люди стали в солдаты, а на тягле жили сами, и тяглых отцов дети, и тех людей, по сыску, имати в тягло же по прежнему.
32. А которые Московские и городовые посадские люди стали в ямщики, а на тягле они сами жили, и тяглых отцов дети, тех по сыску имати в тягло же по прежнему.
33. А которые Московские и городовые тяглые люди жили на тягле сами, или тяглых отцов дети, а были в полону в разных местах, и тем жити, где кто похочет, для того, что они от тягла освободилися подолом.
34. А которые городовые торговые люди написаны в гостиную и в суконную сотню, и велено им жить на Москве, а те городовые торговые люди живут по городом па старых своих дворах, и торговыми всякими промыслы в тех городах торгуют, а тягла с тех своих дворов и с промыслов в городах с посадскими людьми не платят, а тяглыми своими дворы и промыслы владеет по прежнему, и тем городовым торговым людом, которым велено быти в гостиной и в суконной сотне, в городах тяглые свои дворы и с промыслы продати тех же городов посадским тяглым людям, а самим жити на Москве в гостиной и в суконной сотне. А будет они тех своих городских тяглых, дворов и промыслов продати не похотят, и им с тех своих городских тяглых дворов и с промыслов в городах с городскими с посадскими людьми платить тягло по прежнему.
35. А у которых у приезжих, у городовых тяглых людей па Москве построены дворы и лавки, и тем людям быть на Москве в тягле, в сотнях, а в городах им подати платить, и всякие службы служит с тамошних городских их торгов и промыслов.
36. А у которых приезжих городовых всяких торговых и тяглых людей на Москве дворов своих нет, а товары свои привозят, и в лавках торгуют в наемных и в своих, и тем людом впередь с товары своими приезжати на Гостинный двор и торговать на Госгинном дворе, а в рядах лавок не наймовать, и свои лавки тем людям, у кого в которых рядех покуплены продати Государевым тяглым людям Москвичам.
37. А будет чьи нибудь старинные, или кабальные люди, или крестьяне и бобыли, которые за кем написаны в писцовых книгах, бегаючи у кого женятся на Москве и в городах у посадских людей, на дочерях на девках, или и на вдовах, и таких беглых людей по крепостям, а крестьян по писцовым книгам с посадов отдавать с женами их и с детьми тем людям, из за кого они сбежать, а в посад их в тягло по женам их не имати.
38. А будет которого посадского человека дочь девка сбежит, и в бегах выдет за муж за чьего кабального, или старинного человека, или за крестьянина, или за бобыля, или кто посадского человека дочь девку, или вдову подговорит, и подговоря, выдаст за своего кабального, или старинного человека, или за крестьянина, или за бобыля, а отец той беглые, или подговорные девки, или вдовы учнет об ней бить челом Государю, и по суду и по сыску сыщется про то допряма, что та его дочь девка, или вдова сбежала, или подговорена, и ту посадскую девку, или вдову с мужем её и с детьми, которых она детей с тем своим мужем приживет, взять в посад и велети мужу её на посаде жити в тягле.
39. А которые тяглые люди продают беломестцом тяглые свои дворы, а пишут вместо купчих закладные, и те свои дворы просрочивают, а те люди, кому они те свои дворы заложа просрочат, обеливают, и черным людям в черных сотнях и слободах тяглых дворов и дворовых мест не тяглым людям не закладывай и не продавать. А кто продаст, или заложит белым людям тяглый двор, и те дворы имати и отдавать безденежно в сотни, а по закладным, у кого те дворы были заложены, в деньгах отказывать А кто черные люди те свои дворы продадут или заложат, и тех черных людей за вороство бить кнутом.
40. А у кого всяких чинов у Русских людей дворы на Москве в Китае и в Белом и в Земляном городе в загородских слободах, и тех дворов и дворовых мест у Русских людей Немцам и Немкам вдовам не покупати, и в заклад не имати. А которые Немцы и их жены и дети у Русских людей дворы, или места дворовые учнут покупати, или по закладным учнут бить челом на Русских людей, и купчие и закладные учнут приносить к записке в Земской приказ, и тех купчих и закладных не записывать А будет кто Русские люди учнут Немцам, или Немкам дворы и дворовые места продавать, и им за то от Государя быти в опале. А на которых Немецких дворах поставлены Немецкие кирки, и те кирки сломать, и вперед в Китае и в Белом и в Земляном городе на Немецких дворах киркам не быти, а быти им за городом за Земляным, от церквей Божиих в дальних местах.
ENG:
Alexis (1649). Chapter 19. On the townspeople people. (Art. 31-40)
31. And that Moscow townsmen and policemen were black men as soldiers, and lived on the taxes themselves, and the taxpaying fathers children, and those people on the inquest, Imathia in the same tax as before.
32. And that Moscow policemen and townspeople were in the drivers, and the taxes they lived, and the taxpaying fathers, children, those on the inquest into the tax Imathia same as before.
33. And that Moscow and policemen taxpaying people lived on the tax themselves, or taxpaying fathers children, and were filled in different places, and the zhiti where pohochet who, in order that they were freed from taxes hem.
34. And that policemen merchants written into the living room and in a hundred cloth, and told them to live in Moscow, and those policemen sales people are living on the old town pas their yards, and trading all kinds of crafts in the towns trade and taxes since their yards and industries in cities with townspeople people do not pay, and burdened by their own yards and crafts are still, and the policeman trade lyudom who told be alone in the living room and hundreds of cloth, in the cities of their taxpaying households and crafts prodati same cities townsmen taxpaying people and by zhiti in Moscow in the living room and in a hundred cloth. And they will be those of their city taxes, households and industries prodati not lust, and they are to those of their urban taxpaying households and industries in cities with urban people with the townspeople to pay the tax as before.
35. And who among immigrants, the policemen taxpaying people pa Moscow built yards and shops, and those people be in Moscow in taxes, in the hundreds, and in cities they pay taxes, and all manner of service is from there the city of trades and crafts.
36. And where any of policemen visiting commercial and taxpaying people in Moscow do not have their houses and bring their products and sell in the shops in the wage and in his, and the lyudom forward with their products on the priezzhati Guest house and yard Gosginnom to trade, and in rows of shops are not naymovat, and their shops to those people who have that ryadeh pokupleny prodati Czar taxpaying people Muscovites.
37. And whose is something old, or enslaving people, or peasants and bobyli that a scribe who wrote a book, begayuchi who marry in the cities of Moscow and at the townspeople for his daughters to the girls, or on widows, and such fugitive persons of castles and the peasants of cadastres with Posada to give to their wives and children of those people from whom they escape, and put them in the tax on their wives did not Imathia.
38. A will is the daughter of pheasants human girl run away, and the run will come out for a husband whose bonded for, or the old man, or farmer, or a homeless outcast, or a person who is the daughter of pheasants maid or widow persuaded, and provoke, will for my bondage, or the old man, or farmer, or a homeless outcast, and the father of the fugitive, or podgovornye maids or widows uchnet about her brow beat the Emperor, and on the court and inquest syschetsya dopryama about the fact that his daughter is the maid or widow, fled or provoke, and the other townspeople girl, or a widow with her husband and children, whom she so children and her husband settle down, take the townsmen and tell her to her husband in a suburb of zhiti tax.
39. A taxpaying people who sell their belomesttsom taxpaying households, and write instead of the mortgage bills of sale, and they overstay their yards, and the people to whom they are hostage prosrochat their yards, obelivayut, and black people in black and settlements hundreds of taxpaying households and yard areas are not taxpaying people are not laid, and not to sell. And who sells, or lay the white people burdened court, and the courts and give cash-strapped Imathia in the hundreds, mortgages, those households who have been laid, the money And who is to deny black people their yards are sold, or lay, and those black people for vorostvo beat with a whip.
40. And who among all ranks of Russian people in Moscow yards in China and Earthen White and the city in Zagorodskiy settlement, and of those yards and yards of seats at the Russian people German men and women widows are not buyers, and mortgage is not Imathia. And that the Germans and their wives and children of the Russian people yards, yard or place uchnut buyers or mortgage uchnut brow beaten by Russian people, and bills of sale and mortgages uchnut bring to the note in order to Zemsky and those wives and mortgages do not write a will The Russian people who uchnut Germans or German woman yards and yard space to sell, and for them to be alone from the Emperor in favor. And which German German yards set picks, those picks to break down, and down in China and Earthen White and city in the German courts of picks do not be alone and be alone outside the city for his earthy, from the churches of God in distant places.
32. А которые Московские и городовые посадские люди стали в ямщики, а на тягле они сами жили, и тяглых отцов дети, тех по сыску имати в тягло же по прежнему.
33. А которые Московские и городовые тяглые люди жили на тягле сами, или тяглых отцов дети, а были в полону в разных местах, и тем жити, где кто похочет, для того, что они от тягла освободилися подолом.
34. А которые городовые торговые люди написаны в гостиную и в суконную сотню, и велено им жить на Москве, а те городовые торговые люди живут по городом па старых своих дворах, и торговыми всякими промыслы в тех городах торгуют, а тягла с тех своих дворов и с промыслов в городах с посадскими людьми не платят, а тяглыми своими дворы и промыслы владеет по прежнему, и тем городовым торговым людом, которым велено быти в гостиной и в суконной сотне, в городах тяглые свои дворы и с промыслы продати тех же городов посадским тяглым людям, а самим жити на Москве в гостиной и в суконной сотне. А будет они тех своих городских тяглых, дворов и промыслов продати не похотят, и им с тех своих городских тяглых дворов и с промыслов в городах с городскими с посадскими людьми платить тягло по прежнему.
35. А у которых у приезжих, у городовых тяглых людей па Москве построены дворы и лавки, и тем людям быть на Москве в тягле, в сотнях, а в городах им подати платить, и всякие службы служит с тамошних городских их торгов и промыслов.
36. А у которых приезжих городовых всяких торговых и тяглых людей на Москве дворов своих нет, а товары свои привозят, и в лавках торгуют в наемных и в своих, и тем людом впередь с товары своими приезжати на Гостинный двор и торговать на Госгинном дворе, а в рядах лавок не наймовать, и свои лавки тем людям, у кого в которых рядех покуплены продати Государевым тяглым людям Москвичам.
37. А будет чьи нибудь старинные, или кабальные люди, или крестьяне и бобыли, которые за кем написаны в писцовых книгах, бегаючи у кого женятся на Москве и в городах у посадских людей, на дочерях на девках, или и на вдовах, и таких беглых людей по крепостям, а крестьян по писцовым книгам с посадов отдавать с женами их и с детьми тем людям, из за кого они сбежать, а в посад их в тягло по женам их не имати.
38. А будет которого посадского человека дочь девка сбежит, и в бегах выдет за муж за чьего кабального, или старинного человека, или за крестьянина, или за бобыля, или кто посадского человека дочь девку, или вдову подговорит, и подговоря, выдаст за своего кабального, или старинного человека, или за крестьянина, или за бобыля, а отец той беглые, или подговорные девки, или вдовы учнет об ней бить челом Государю, и по суду и по сыску сыщется про то допряма, что та его дочь девка, или вдова сбежала, или подговорена, и ту посадскую девку, или вдову с мужем её и с детьми, которых она детей с тем своим мужем приживет, взять в посад и велети мужу её на посаде жити в тягле.
39. А которые тяглые люди продают беломестцом тяглые свои дворы, а пишут вместо купчих закладные, и те свои дворы просрочивают, а те люди, кому они те свои дворы заложа просрочат, обеливают, и черным людям в черных сотнях и слободах тяглых дворов и дворовых мест не тяглым людям не закладывай и не продавать. А кто продаст, или заложит белым людям тяглый двор, и те дворы имати и отдавать безденежно в сотни, а по закладным, у кого те дворы были заложены, в деньгах отказывать А кто черные люди те свои дворы продадут или заложат, и тех черных людей за вороство бить кнутом.
40. А у кого всяких чинов у Русских людей дворы на Москве в Китае и в Белом и в Земляном городе в загородских слободах, и тех дворов и дворовых мест у Русских людей Немцам и Немкам вдовам не покупати, и в заклад не имати. А которые Немцы и их жены и дети у Русских людей дворы, или места дворовые учнут покупати, или по закладным учнут бить челом на Русских людей, и купчие и закладные учнут приносить к записке в Земской приказ, и тех купчих и закладных не записывать А будет кто Русские люди учнут Немцам, или Немкам дворы и дворовые места продавать, и им за то от Государя быти в опале. А на которых Немецких дворах поставлены Немецкие кирки, и те кирки сломать, и вперед в Китае и в Белом и в Земляном городе на Немецких дворах киркам не быти, а быти им за городом за Земляным, от церквей Божиих в дальних местах.
ENG:
Alexis (1649). Chapter 19. On the townspeople people. (Art. 31-40)
31. And that Moscow townsmen and policemen were black men as soldiers, and lived on the taxes themselves, and the taxpaying fathers children, and those people on the inquest, Imathia in the same tax as before.
32. And that Moscow policemen and townspeople were in the drivers, and the taxes they lived, and the taxpaying fathers, children, those on the inquest into the tax Imathia same as before.
33. And that Moscow and policemen taxpaying people lived on the tax themselves, or taxpaying fathers children, and were filled in different places, and the zhiti where pohochet who, in order that they were freed from taxes hem.
34. And that policemen merchants written into the living room and in a hundred cloth, and told them to live in Moscow, and those policemen sales people are living on the old town pas their yards, and trading all kinds of crafts in the towns trade and taxes since their yards and industries in cities with townspeople people do not pay, and burdened by their own yards and crafts are still, and the policeman trade lyudom who told be alone in the living room and hundreds of cloth, in the cities of their taxpaying households and crafts prodati same cities townsmen taxpaying people and by zhiti in Moscow in the living room and in a hundred cloth. And they will be those of their city taxes, households and industries prodati not lust, and they are to those of their urban taxpaying households and industries in cities with urban people with the townspeople to pay the tax as before.
35. And who among immigrants, the policemen taxpaying people pa Moscow built yards and shops, and those people be in Moscow in taxes, in the hundreds, and in cities they pay taxes, and all manner of service is from there the city of trades and crafts.
36. And where any of policemen visiting commercial and taxpaying people in Moscow do not have their houses and bring their products and sell in the shops in the wage and in his, and the lyudom forward with their products on the priezzhati Guest house and yard Gosginnom to trade, and in rows of shops are not naymovat, and their shops to those people who have that ryadeh pokupleny prodati Czar taxpaying people Muscovites.
37. And whose is something old, or enslaving people, or peasants and bobyli that a scribe who wrote a book, begayuchi who marry in the cities of Moscow and at the townspeople for his daughters to the girls, or on widows, and such fugitive persons of castles and the peasants of cadastres with Posada to give to their wives and children of those people from whom they escape, and put them in the tax on their wives did not Imathia.
38. A will is the daughter of pheasants human girl run away, and the run will come out for a husband whose bonded for, or the old man, or farmer, or a homeless outcast, or a person who is the daughter of pheasants maid or widow persuaded, and provoke, will for my bondage, or the old man, or farmer, or a homeless outcast, and the father of the fugitive, or podgovornye maids or widows uchnet about her brow beat the Emperor, and on the court and inquest syschetsya dopryama about the fact that his daughter is the maid or widow, fled or provoke, and the other townspeople girl, or a widow with her husband and children, whom she so children and her husband settle down, take the townsmen and tell her to her husband in a suburb of zhiti tax.
39. A taxpaying people who sell their belomesttsom taxpaying households, and write instead of the mortgage bills of sale, and they overstay their yards, and the people to whom they are hostage prosrochat their yards, obelivayut, and black people in black and settlements hundreds of taxpaying households and yard areas are not taxpaying people are not laid, and not to sell. And who sells, or lay the white people burdened court, and the courts and give cash-strapped Imathia in the hundreds, mortgages, those households who have been laid, the money And who is to deny black people their yards are sold, or lay, and those black people for vorostvo beat with a whip.
40. And who among all ranks of Russian people in Moscow yards in China and Earthen White and the city in Zagorodskiy settlement, and of those yards and yards of seats at the Russian people German men and women widows are not buyers, and mortgage is not Imathia. And that the Germans and their wives and children of the Russian people yards, yard or place uchnut buyers or mortgage uchnut brow beaten by Russian people, and bills of sale and mortgages uchnut bring to the note in order to Zemsky and those wives and mortgages do not write a will The Russian people who uchnut Germans or German woman yards and yard space to sell, and for them to be alone from the Emperor in favor. And which German German yards set picks, those picks to break down, and down in China and Earthen White and city in the German courts of picks do not be alone and be alone outside the city for his earthy, from the churches of God in distant places.